«Во всем мире нет глубже и сильнее этого сочинения.

Это пока последнее и величайшее слово человеческой

мысли, это самая горькая ирония…»

(Ф. М. Достоевский)

25 апреля состоялось очередное заседание Литературного клуба при библиотеке НТГСПИ. На этот раз предметом обсуждения стал роман Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», признанный вершиной творчества испанского писателя. Произведение, созданное в начале ХVII века (первая часть – 1605 г.; вторая – 1615), до сих пор не утратило актуальности и уступает только Библии по количеству изданий.

В чем феномен этого романа? На этот вопрос и пытались ответить участники заседания. Роман писался как пародия на рыцарские романы, которые были очень популярны в Испании того времени. Сервантес ополчился не столько на сам жанр рыцарского романа, расцвет которого приходится на эпоху средневековья, сколько на низкопробные подделки под этот жанр, наводнившие книжный рынок. Но, безусловно, «Дон Кихот» выходит за рамки чистой пародии. Особенно это заметно во второй части романа, которая была написана Сервантесом после выхода в свет ложного продолжения истории о «хитроумном идальго».

Вокруг романа Сервантеса всегда велись споры. Неоднозначно определяется жанровая природа произведения: кто-то считает его европейским реалистическим романом, кто-то даже постмодернистским. Вызывает споры и фигура главного героя – Дон Кихота. Кто-то видит в нем смешного фантазера, даже безумца. Для кого-то Дон Кихот – подвижник, воплотивший в себе духовное благородство человека. Роману посвящена обширная критическая литература. Он неоднократно экранизировался. Образы романа прошли через века. Имя Дон Кихота стало нарицательным наряду с именами Гамлета и Фауста. Анна Михайловна Олешкова обратила внимание на то, что образ героя романа даже породил философский термин «кихотизм», который использует Унамуно и связывает с особенностями национального испанского характера.

«Кихотизм» и «гамлетизм» – неотъемлемые элементы европейской культуры. Не случайно во время обсуждения романа Галина Анатольевна Авдеева вспомнила об известной речи И. С. Тургенева «Гамлет и Дон Кихот», в которой писатель не столько дает характеристику этим литературным персонажам, сколько анализирует два противоположных психотипа, которые они воплощают. «Что выражает собой Дон-Кихот?» – задается вопросом Тургенев. «Веру в нечто вечное, незыблемое, в истину, находящуюся вне отдельного человека, требующую служения и жертв, но доступную постоянству служения и силе жертвы. Дон Кихот проникнут весь преданностью к идеалу, для которого он готов подвергаться всевозможным лишениям, жертвовать жизнию… В нем нет и следа эгоизма, он не заботится о себе, он весь самопожертвование – он верит крепко и без оглядки…». Для Тургенева Дон Кихот – энтузиаст, служитель идеи.

Но далеко не все согласны с такой оценкой образа идальго. Так Максим Жидков отметил, что в массовом сознании (в основном у людей, никогда не читавших романа) сложился некий стереотип восприятия образа Дон Кихота как благородного рыцаря. На самом же деле он приносит много несчастий окружающим, совершая поступки якобы во имя высших целей, справедливости, поэтому это далеко не идеальный персонаж.

Виктор Федорович Мезенцев обратил внимание на разные переводы романа, на их достоинства и недостатки.

В финале заседания все участники отметили, что произведение Сервантеса, безусловно, не случайно считается вершиной творчества писателя и до сих пор вызывает интерес. Перечитывая роман в разном возрасте, каждый может обнаружить что-то новое для себя в произведении, в котором занимательность сочетается с глубиной мысли, веселое с трагическим, традиция с новаторством.

Г. А. Авдеева,

доцент кафедры ИЯРФ